Рубенс — певец любви к жизни в ее самом первозданном, глубочайшем проявлении, не признающем рамок, условностей и глупых правил, которые общество навязывает человеку. Парадоксально, но сюжет «Отцовской любви римлянки» он также рассматривает через призму своего восприятия мира.
… Отец юного Перо был заключен в тюрьму за преступление, имя которого после многолетней давности уже не может быть названо. Так как он был человеком высокого сословия, то его не скармливали животным и не вешали, а решили устроить ему «тихую смерть» от голода, а дочерям разрешили
иди за ним — умойся, поменяй солому, на которой он спал, развлеки его разговором. Опечаленная судьбой отца, она, недавно родившая сына, стала нянчить старика; для нее это был единственный способ сохранить его силу.
Когда через несколько месяцев судьи осведомились о судьбе Кирона, им ответили, что старик еще жив. Приказав следовать за Перо (они думали, что она как-то прячет еду, пронося ее в камеру), судьи были озадачены докладом. С одной стороны, по канонам римского права, кормление грудью взрослого человека признавалось деянием, сходным с инцестом, а потому каралось смертной казнью.
С другой стороны, судьи тоже были людьми, и их тронула приверженность молодой девушки, которая рисковала своей жизнью ради жизни своего отца. После долгих раздумий приняли решение: Кирон и ее дочь отпустить.
Удивительно, как легко Рубенс показывает кульминацию легенды. Старик прикован к стене, лежит на соломе. Девушка, породистая, молодая, с деловым и задумчивым лицом, кормит его, как, должно быть, кормила собственного сынишку.
Вокруг них мрак тюремной камеры, но на месте происшествия нет ни безысходности, ни страха за жизнь. Наоборот, жизнь торжествует, лицо девушки озаряется светом, исходящим из ниоткуда, и происходящее не кажется ни грехом, ни противоестественной мерзостью, поэтому исходит из самого благородного из чувств — милосердия.
