 |
| А.П.Чехов |
Рассказ «О любви» был написан Чеховым в 1898 г. и впервые был опубликован в том же году в журнале «Русская мысль» (№8).
В этой статье представлена критика о рассказе «О любви» Чехова, отзывы современников.
— Краткое содержание рассказа— Все материалы по рассказу «О любви»
Критика о рассказе «О любви» Чехова
А. Богданович:
«…рассказ… проникнут… грустной, щемящей сердце нотой… …впечатление ненормальности окружающей жизни, спутанности в ней самых простых отношений, безжалостности людей друг к другу, их неуменье жить по-человечески.
Алехин рассказывает о любви к замужней женщине, которая тоже любила его; как они оба таили эту любовь, старались исполнять свои обязанности, страдали, томились, и только в минуту расставанья оба поняли, что они потеряли и как пропустили самое главное в своей жизни. <…>
Алехин — умный и хороший человек, чувствующий призвание к науке, к общественной деятельности, а занимается сельским хозяйством, которого не любит и не знает, во имя взятого на себя призрачного долга поднять состояние, расшатанное отцом. Так упустил он свое истинное призвание, как упустил любовь, разбил и свою, и другую жизнь, потому что не было в нем гордости, твердой воли и энергии. Все это выела в нем футлярная жизнь, оставив горечь воспоминаний и сознание ненужности своей жизни.»
(А. Богданович, «Мир божий», 1898, № 10, октябрь)
А. Измайлов:
«В этих рассказах <«О любви» и «Крыжовник»> г. Чехов уже вовсе не тот объективист-художник, по-видимому, совершенно безучастно относящийся к изображаемому, каким он представлялся ранее <…> Всюду за фигурою рассказчика виден субъективист автор, болезненно тонко чувствующий жизненную нескладицу и не имеющий силы не высказаться.
Мы сказали бы, что автор болен мировою скорбью, если бы значение этого последнего выражения не было так опошлено и избито <…> нам кажется, что настает серьезный перелом в творчестве г. Чехова, болезненно созревает в его душе что-то новое <…>
Почти все без исключения рассказы его, написанные за последние годы, носят драматический характер, иногда возвышаясь до высокого трагизма. В самом выборе темы чувствуется, что его давят кошмаром и гнетут темные стороны жизни, которых он не может не видеть, и его пейзаж почти всегда запечатлен меланхолическою красотою. „Над полем давно уже нависли тучи, ждешь дождя, а его нет“, вот общий фон, на котором происходит действие его последних сочинений. <…>
…нам кажется, что в душе г. Чехова начинается тот перелом, который в свое время пережили многие из наших больших писателей, от Гоголя, Достоевского и Лескова до ныне здравствующего Л. Толстого и некоторых других художников слова, с тою только разницею, что в нем он начинается значительно ранее. Художественные задачи отходят на задний план, и ум устремляется к решению вопросов этики и религии. Объективное, спокойное изображение действительности уступает место тревожному философскому обсуждению зол жизни, выступает на сцену не факт, но философия факта.»
(А. Измайлов, «Литературное обозрение» // «Биржевые ведомости», 1898, № 234)
А. Скабичевский:
«…виновата не какая-то людоедка-среда, а именно безыдейность жизни, отсутствие в ней всяких разумных и широких целей, искание мнимого счастья в какой-нибудь узенькой, ничего не стоящей, эгоистичной задачке и пугливый отказ от мало-мальски решительного, рискованного шага к достижению более высоких целей и более захватывающего светлого счастия. Тут нет ни палачей, ни жертв, ни пауков, ни мух, а попросту люди безразличные поголовно задыхаются в смрадной мгле, при полном отсутствии мало-мальски свежего воздуха.»
(А. Скабичевский, газета «Сын отечества», 1898, № 245)
Н. К. Михайловский:
«Такова действительность, и ясно кажется, как дорога стала г. Чехову вертикальная линия к небесам, то третье измерение, которое поднимает людей над плоской действительностью; как далеко ушел он от «пантеистического» миросозерцания, всё принимающего как должное и разве только как смешное…»
(Н. К. Михайловский, статья «Литература и жизнь. Кое-что о г. Чехове», журнал «Русское богатство», 1900, № 4)
А. Л. Волынский:
«Грусть стелется сумеречным туманом над плоскими равнинами русской жизни. Сколько нужно искреннего таланта, живого воображения, чтобы писать серыми красками по серому фону так, как пишет Чехов. Ни одной крикливой ноты, ни одного банального штриха.
Несмотря на некоторую старомодность повествовательной структуры и отсутствие привлекающих внимание новейших красок, все эти очерки <рассказы «Человек в футляре», «Крыжовник», «О любви»> в гораздо большей степени принадлежат современной волне идейных настроений, чем разные тенденциозные писания с намерением приобщиться к этой волне. Этот серьезный талант тихо и скромно откапывает какие-то нетронутые уголки и двигается, подвигая вперед и русскую литературу. Читая Чехова, чувствуешь себя на лоне настоящего искусства.»
(А. Л. Волынский, о рассказах «Человек в футляре», «Крыжовник», «О любви», книга «Борьба за идеализм», 1900 г.)
Волжский (А. С. Глинка):
«…жестокая бессмыслица жизни исковеркала хорошую, искреннюю любовь Алехина, — везде Чехов «объясняет каждый случай в отдельности, не пытаясь обобщать», но независимо от намерения художника или даже вопреки ему общая картина жизни, как она изображена в его произведениях, содержит в себе огромную «общую идею», величайший творческий синтез.»
(Волжский (А. С. Глинка), книга «Очерки о Чехове», 1903 г.)
Это была критика о рассказе «О любви» Чехова, отзывы современников о произведении.
Все материалы по рассказу «О любви»Все материалы по творчеству Чехова
