 |
| Антип Бурдовский. Фильм 2003 г. |
Антип Бурдовский является второстепенным персонажем знаменитого романа «Идиот» Достоевского.В этой статье представлен цитатный образ и характеристика Бурдовского в романе «Идиот», описание внешности и характера.
Антип Бурдовский в романе «Идиот»: характеристика, образ, описание
Антип Бурдовский выступает в романе как «сын Павлищева». Что это значит, мы поясним ниже.
Возраст Бурдовского — около 22 лет:
«Он был не низкого роста, худощавый, лет двадцати двух.» (часть 2 глава 7)
О внешности Бурдовского известно следующее:
«Это был молодой человек, бедно и неряшливо одетый, в сюртуке, с засаленными до зеркального лоску рукавами, с жирною, застегнутою доверху жилеткой, с исчезнувшим куда‑то бельем, с черным шелковым замасленным донельзя и скатанным в жгут шарфом, с немытыми руками, с чрезвычайно угреватым лицом, белокурый и, если можно так выразиться, с невинно‑нахальным взглядом. Он был не низкого роста, худощавый, лет двадцати двух. Ни малейшей иронии, ни малейшей рефлексии не выражалось в лице его; напротив, полное, тупое упоение собственным правом и в то же время нечто доходившее до странной и беспрерывной потребности быть и чувствовать себя постоянно обиженным.» (часть 2 глава 7)
«…безмолвно выпучив близорукие, чрезвычайно выпуклые с красными толстыми жилками глаза, вопросительно уставился на князя…» (часть 2 глава 8)
«…а вот он сегодня письмо получил от одного из них, от самого то главного, угреватого…» (генеральша Епанчина, о нем, часть 3 глава 1)
Вероятно, Антип страдает косноязычием, то есть заиканием:
«Говорил он с волнением, торопясь и запинаясь, как будто не совсем выговаривая слова, точно был косноязычный или даже иностранец, хотя, впрочем, был происхождения совершенно русского.» (часть 2 глава 7)
«Да этот косноязычный, разве он не зарежет (она указала на Бурдовского…)?» (генеральша Епанчина о нем, часть 2 глава 9)
В детстве он выглядел слабым, жалким, несчастным ребенком:
«…вы имели в детстве вид косноязычного, вид калеки, вид жалкого, несчастного ребенка…» (часть 2 глава 9)
Он родился в семье коллежского секретаря Бурдовского. Когда Антип был ребенком, его отец разорился, спился и вскоре умер, оставив семью в нищете. После этого их знакомый господин Павлищев помогал им деньгами:
«……вы родились ровно два года спустя после законного брака уважаемой матушки вашей с коллежским секретарем господином Бурдовским, отцом вашим.» (Ганя о нем, часть 2 глава 9)
«…она вышла по склонности (и это я точнейшим образом мог бы доказать) за межевого чиновника, господина Бурдовского, на двадцатом году своего возраста. Тут у меня собрано несколько точнейших фактов, для доказательства, как отец ваш, господин Бурдовский, совершенно не деловой человек, получив пятнадцать тысяч в приданое за вашею матушкой, бросил службу, вступил в коммерческие предприятия, был обманут, потерял капитал, не выдержал горя, стал пить, отчего заболел и наконец преждевременно умер, на восьмом году после брака с вашею матушкой. Затем, по собственному свидетельству матушки вашей, она осталась в нищете и совсем погибла бы без постоянной и великодушной помощи Павлищева…» (часть 2 глава 9)
Известно, что Антип учился в гимназии, куда его определил его покровитель Павлищев:
«…эта чрезвычайная привязанность к вам Павлищева (стараниями которого вы поступили в гимназию и учились под особым надзором)…» (часть 2 глава 9)
Бурдовский является бедным молодым человеком:
«Бурдовский беден, у Бурдовского нет миллионов…» (Докторенко о нем, часть 2 глава 9)
Он зарабатывает на жизнь частными уроками и содержит свою мать, которая живет в нищете в Пскове:
«Я сказал о мошенничестве… но это не про вас, я ошибся. Я сказал, что вы… такой же, как я, – больной. Но вы не такой же, как я, вы… даете уроки, вы мать содержите.» (часть 2 глава 9)»Многоуважаемую матушку вашу, господин Бурдовский, я застал в Пскове в болезнях и в самой крайней бедности, в которую впала она по смерти Павлищева. Она со слезами благодарности сообщила мне, что только чрез вас и чрез помощь вашу и живет на свете; она много ожидает от вас в будущем и горячо верит в будущие ваши успехи…» (часть 2 глава 9)
Это простой, беззащитный, невинный, доверчивый человек, по мнению Мышкина:
«– Господа! Да я потому‑то и решил, что несчастный господин Бурдовский должен быть человек простой, беззащитный, человек, легко подчиняющийся мошенникам…» (часть 2 глава 8)
«…потому‑то я и говорю, что он достоин сожаления, по своей простоте, и не может быть без поддержки; иначе ведь он тоже выйдет по этому делу мошенником. Да ведь я уже сам убежден, что он ничего не понимает!» (Мышкин о Бурдовском, часть 2 глава 8)
«– Да помилуйте, во‑первых, я успел сам отлично разглядеть господина Бурдовского, я ведь вижу сам теперь, каков он… Это человек невинный, но которого все обманывают! Человек беззащитный… и потому‑то я и должен его щадить…» (часть 2 глава 8)
Антип Бурдовский — тихий и скромный человек:
«…а про Бурдовского и говорить было нечего, человек тихий и скромный.» (часть 4 глава 10)
Он является тщеславным, гордым человеком и атеистом, по словам генеральши Епанчиной:
«Сумасшедшие! Тщеславные! В бога не веруют, в Христа не веруют! Да ведь вас до того тщеславие и гордость проели, что кончится тем, что вы друг друга переедите, это я вам предсказываю. И не сумбур это, и не хаос, и не безобразие это?» (часть 2 глава 9)
«– Как! Эту проеденную тщеславием галиматью! Да разве ты не видишь, что они все с ума спятили от гордости и тщеславия?– Да, но все-таки он повинился, порвал с Докторенкой, и чем он даже тщеславнее, тем дороже это стоило его тщеславию.» (Мышкин и генеральша Епанчина о Бурдовском, часть 2 глава 12)
В романе описывается история о том, как Антип Бурдовский объявляет себя «сыном Павлищева» и хочет получить часть миллионного наследства, которое полагается князю Мышкину от тетки. Это наследство не имеет отношения к Бурдовскому и Павлищеву. Но Антип считает, что раз его «отец Павлищев» тратил деньги на Мышкина, теперь князь должен компенсировать потраченные на него деньги:
«– Позвольте, позвольте, господа, вы опять меня не поняли! – в волнении обратился к ним князь. – Во‑первых, вы, господин Келлер, в вашей статье чрезвычайно неточно обозначили мое состояние: никаких миллионов я не получал: у меня, может быть, только восьмая или десятая доля того, что вы у меня предполагаете…» (Мышкин о Павлищеве, часть 2 глава 8)
В этом деле Бурдовский нанимает адвоката Чебарова, который, вероятно, является мошенником, который ради денег берется за это нечестное дело:
«…он – известный адвокат; ему поручено одно дело одним молодым человеком; он является от его имени.» (часть 2 глава 8)
«…но что Чебаров каналья, то в этом уже нет теперь никакого сомнения! Он и несчастного господина Бурдовского, и вас всех, господа, которые благородно пришли поддержать вашего друга (так как он в поддержке, очевидно, нуждается, ведь я понимаю же это!), он всех вас надул и всех вас запутал в случай мошеннический, потому что ведь это, в сущности, плутовство‑мошенничество!» (Мышкин о Чебарове, часть 2 глава 8)
«– Да разумеется, мошенничество! Ведь если господин Бурдовский окажется теперь не «сын Павлищева», то ведь в таком случае требование господина Бурдовского выходит прямо мошенническое (то есть, разумеется, если б он знал истину!), но ведь в том‑то и дело, что его обманули…» (часть 2 глава 8)
«…и хоть Чебаров, может быть, и действительно большой мошенник, но в этом деле он высказывается не более как крючок, подьячий, промышленник. Он надеялся нажить большие деньги как адвокат, и расчет его был не только тонкий и мастерской, но вернейший…» (Ганя о Чебарове, часть 2 глава 9)
Чтобы поддержать Бурдовского и надавить на Мышкина, его приятель Келлер пишет оскорбительную статью о Мышкине и публикует ее в газете. Эта статья оскорбляет Мышкина, так как тот и так был готов сотрудничать с Бурдовским:
«– Во‑первых, вы, господин Келлер, в вашей статье чрезвычайно неточно обозначили мое состояние: никаких миллионов я не получал…» (Мышкин о Павлищеве, часть 2 глава 8)
Тем временем князь Мышкин с помощью Гани Иволгина находит доказательства того, что Бурдовский не может быть сыном Павлищева. Дело в том, что, когда мать Бурдовского забеременела им, Павлищев был за границей. Доказательством этому служат письма Павлищев из-за границы, написанные его друзьям. Сама же мать Бурдовского за границу никогда не выезжала, то есть ее встреча с Павлищевым в тот момент была невозможна чисто физически:
«…главное то, что теперь вдруг оказывается, что господин Бурдовский вовсе и не сын Павлищева!» (Мышкин о Бурдовском, часть 2 глава 8)
«По этим трем письмам, по числам и по фактам, в них обозначенным, доказывается математически, безо всякой возможности опровержения и даже сомнения, что Николай Андреевич выехал тогда за границу (где и пробыл сряду три года) ровно за полтора года до вашего рождения, господин Бурдовский. Ваша матушка, как известно вам, никогда из России не выезжала…» (часть 2 глава 9)
Выясняется, что Павлищев заботился о Бурдовском, когда тот был ребенком, потому что мальчик был племянником девушки, в которую Павлищев в молодости был влюблен. Павлищеву было жаль болезненного, слабого мальчика. Ходили сплетни о том, что Павлищев — биологический отец Бурдовского, так что в итоге и сам молодой человек поверил в это:
«Я желаю только сообщить, с доказательствами, для сведения всех заинтересованных в деле, что ваша матушка, господин Бурдовский, потому единственно пользовалась расположением и заботливостью о ней Павлищева, что была родною сестрой той дворовой девушки, в которую Николай Андреевич Павлищев был влюблен в самой первой своей молодости, но до того, что непременно бы женился на ней, если б она не умерла скоропостижно. Я имею доказательства, что этот семейный факт, совершенно точный и верный, весьма малоизвестен, даже совсем забыт. Далее я бы мог объяснить, как ваша матушка еще десятилетним ребенком была взята господином Павлищевым на воспитание вместо родственницы, что ей отложено было значительное приданое, и что все эти заботы породили чрезвычайно тревожные слухи между многочисленною родней Павлищева, думали даже, что он женится на своей воспитаннице, но кончилось тем, что она вышла по склонности (и это я точнейшим образом мог бы доказать) за межевого чиновника, господина Бурдовского, на двадцатом году своего возраста. Тут у меня собрано несколько точнейших фактов, для доказательства, как отец ваш, господин Бурдовский, совершенно не деловой человек, получив пятнадцать тысяч в приданое за вашею матушкой, бросил службу, вступил в коммерческие предприятия, был обманут, потерял капитал, не выдержал горя, стал пить, отчего заболел и наконец преждевременно умер, на восьмом году после брака с вашею матушкой. Затем, по собственному свидетельству матушки вашей, она осталась в нищете и совсем погибла бы без постоянной и великодушной помощи Павлищева, выдававшего ей до шестисот рублей в год вспоможения. Затем есть бесчисленные свидетельства, что вас, ребенка, он полюбил чрезвычайно. По этим свидетельствам и опять‑таки по подтверждению матушки вашей выходит, что полюбил он вас потому преимущественно, что вы имели в детстве вид косноязычного, вид калеки, вид жалкого, несчастного ребенка (а у Павлищева, как я вывел по точным доказательствам, была всю жизнь какая‑то особая нежная склонность ко всему угнетенному и природой обиженному, особенно в детях, – факт, по моему убеждению, чрезвычайно важный для нашего дела). Наконец, я могу похвалиться точнейшими изысканиями о том главном факте, как эта чрезвычайная привязанность к вам Павлищева (стараниями которого вы поступили в гимназию и учились под особым надзором) породила, наконец, мало‑помалу, между родственниками и домашними Павлищева мысль, что вы сын его, и что ваш отец был только обманутый муж. Но главное в том, что мысль эта укрепилась до точного и всеобщего убеждения только в последние годы жизни Павлищева, когда все испугались за завещание и когда первоначальные факты были забыты, а справки невозможны. Без сомнения, мысль эта дошла и до вас, господин Бурдовский, и завладела вами вполне. Ваша матушка, с которою я имел честь познакомиться лично, хоть и знала про все эти слухи, но даже и до сих пор не знает (я тоже скрыл от нее), что и вы, ее сын, находились под обаянием этого слуха.» (часть 2 глава 9)
«Да во‑первых, господин Бурдовский теперь, может быть, вполне убежден, что господин Павлищев любил его из великодушия, а не как сына.» (Ганя о Бурдовском, часть 2 глава 9)
По мнению Гани, наивный Бурдовский не виноват в том, что поверил в сплетни и объявил себя «сыном Павлищева»:
«Теперь, после сообщенных фактов, всем, стало быть, и ясно, что господин Бурдовский человек чистый, несмотря на все видимости, и князь теперь скорее и охотнее давешнего может предложить ему и свое дружеское содействие, и ту деятельную помощь, о которой он упоминал давеча, говоря о школах и о Павлищеве.» (часть 2 глава 9)
В итоге Бурдовский признает, что был обманут и что он не «сын Павлищева», поэтому он отказывается от своих финансовых претензий к Мышкину:
«Сам Бурдовский вдруг встал со стула.– Если так, то я был обманут, обманут, но не Чебаровым, а давно‑давно; не хочу экспертов, не хочу свидания, я верю, я отказываюсь… десять тысяч не согласен…прощайте…» (часть 2 глава 9)
Выяснив правду о Бурдовском, Мышкин тем не менее решает выдать ему 10 тысяч рублей в качестве помощи, как если бы тот действительно был сыном Павлищева:
«…во‑вторых, моею преданностью и дружбой, чтоб его руководить, а в‑третьих, назначил выдать ему десять тысяч рублей, то есть всё, что, по расчету моему, мог истратить на меня Павлищев деньгами…» (часть 2 глава 8)
«И наконец я все‑таки, – несмотря на то что уже нет теперь «сына Павлищева» и что всё это оказывается мистификацией, я все‑таки не изменяю своего решения и готов возвратить десять тысяч, в память Павлищева.» (часть 2 глава 8)
«…во‑вторых, никаких десятков тысяч на меня в Швейцарии истрачено не было: Шнейдер получал по шестисот рублей в год, да и то всего только первые три года, а за хорошенькими гувернантками в Париж Павлищев никогда не ездил; это опять клевета. По‑моему, на меня далеко еще меньше десяти тысяч всего истрачено, но я положил десять тысяч, и, согласитесь сами, что, отдавая долг, я никак не мог предлагать господину Бурдовскому более, даже если б я его ужасно любил…» (Мышкин о себе, часть 2 глава 8)
«Я осмелился вам предложить десять тысяч, но я виноват, я должен был сделать это не так…» (Мышкин о нем, часть 2 глава 9)
Вскоре Бурдовский присылает Мышкину письмо, в котором благодарит за помощь его матери и по-своему просит прощения. При этом он все же отказывается далее общаться с Мышкиным:
«– Совсем нет, и не думал. Даже и не видал его, и, кроме того, он не подлец. Я от него письмо получил.
– Покажи письмо!
Князь достал из портфеля записку и подал Лизавете Прокофьевне. В записке было:
«Милостивый государь, я, конечно, не имею ни малейшего права, в глазах людей, иметь самолюбие. По людскому мнению, я слишком ничтожен для этого. Но это в глазах людей, а не в ваших. Я слишком убедился, что вы, милостивый государь, может быть, лучше других. Я не согласен с Докторенкой и расхожусь с ним в этом убеждении. Я от вас никогда не возьму ни копейки, но вы помогли моей матери, и за это я обязан быть вам благодарен, хотя и чрез слабость. Во всяком случае, я смотрю на вас иначе и почел нужным вас известить. А затем полагаю, что между нами не может быть более никаких сношений.
Антип Бурдовский.» (часть 2 глава 12)
«…а вот он сегодня письмо получил от одного из них, от самого то главного, угреватого, помнишь, Александра? Он прощения в письме у него просит, хоть и по своему манеру, и извещает, что того товарища бросил, который его поджигал-то тогда, – помнишь, Александра? – и что князю теперь больше верит.» (генеральша Епанчина о Бурдовском, часть 3 глава 1)
Однако уже вскоре Бурдовский появляется на дне рождения князя Мышкина и крепко жмет ему руку. С этого момента герои, судя по всему, становятся приятелями:
«Присутствие некоторых лиц заинтересовало князя, например Бурдовского…» (часть 3 глава 4)
«Бурдовский приехал с Ипполитом, сопровождая его.» (часть 3 глава 4)
«Бурдовский вскочил и пробормотал, что он «так…», что он с Ипполитом «сопровождал», и что тоже рад; что в письме он «написал вздор», а теперь «рад просто…». Не договорив, он крепко сжал руку князя и сел на стул.» (часть 3 глава 4)
Спустя какое-то время князь Мышкин по совету Коли Иволгина даже назначает Бурдовского своим шафером на его свадьбе с Настасьей Филипповной. К сожалению, эта свадьбе не суждено состояться:
«…что денег велено было не жалеть, что торопила и настаивала на свадьбе Настасья Филипповна; что шафером князя назначен был Келлер, по собственной его пламенной просьбе, а к Настасье Филипповне – Бурдовский, принявший это назначение с восторгом, и что день свадьбы назначен был в начале июля.» (часть 4 глава 9)
«Коля, помирившийся с князем еще до смерти отца, предложил ему пригласить в шафера (так как дело было насущное и неотлагательное) Келлера и Бурдовского. Он ручался за Келлера, что тот будет вести себя прилично, а может быть, и «пригодится», а про Бурдовского и говорить было нечего, человек тихий и скромный.» (часть 4 глава 10)
«Келлер и Бурдовский, во фраках и в перчатках, смотрели очень прилично…» (часть 4 глава 10)
Это был цитатный образ и характеристика Антипа Бурдовского в романе «Идиот» Достоевского, описание внешности и характера персонажа.
