 |
| Художник С. Алимов |
Рассказ «Крыжовник» был написан Чеховым в 1898 г. и опубликован в том же году в журнале «Русская мысль».
В этой статье представлена критика о рассказе «Крыжовник» Чехова: отзывы современников (анализ, суть, смысл, идея).
Краткое содержание рассказа
Все материалы по рассказу «Крыжовник»
Критика о рассказе «Крыжовник» А. П. Чехова
Вл. И. Немирович-Данченко:
«Несмотря на работу до одури и нервной одышки, я успеваю читать. Сейчас закрыл книгу на рассказе „О любви“. „Крыжовник“ хорошо <…> Хорошо, потому что есть и присущий тебе колорит, как в общем тоне и фоне, так и в языке, и еще потому, что очень хорошие мысли…»
(Вл. И. Немирович-Данченко, 27 сентября 1898 г.)
Н. Душина:
«Когда я прочла „Крыжовник“, мне жутко стало и жалко его, бесконечно жалко бедного, одинокого, черствого душой человека. „Любовь“ тоже пережила я вместе с теми, которые были так близки душой друг к другу, а с виду должны были казаться чужими. <…>
Когда я читаю что-нибудь Ваше, то я чувствую всегда, что я жила с этими людьми, что я хочу то же сказать о них, что сказали Вы, и не одна я это чувствую, и это потому, что Вы пишете тольку правду и всё сказанное не так, как сказали Вы, — будет ложь…»
(Наталия Душина (ученица технического училища из г. Кологрив Костромской обл.), письмо А.П.Чехову, март 1899 г.)
Из книги «Корифеи новейшей русской литературы» (1912 г.):
«Брат ветеринарного врача Ивана Ивановича в рассказе Чехова «Крыжовник» мученическим трудом добивается своего переселения из города в деревню. Будучи чиновником, он отказывает себе в самом необходимом и сколачивает деньги для покупки небольшого клочка земли. Но зато как он счастлив в своем собственном угле: он с каким-то животным удовольствием угощает себя и своих немногих гостей крыжовником, который был почему-то заветной мечтой, idee-fixe Николая. Тут уже полная изолированность от живых впечатлений, здесь не может быть речи даже о «формализме». В лице Николая торжествует спокойное равнодушие древнего мудреца Диогена.
Воцарившийся в жизни формализм заглушил в людях голос чувства. В наше время особенно часты браки «по форме». По-видимому, здесь — в семье — люди ближе, чем в какой-либо другой области жизни, стоят друг к другу, отношения между ними должны быть более живыми, а между тем отсутствие нравственной связи между супругами составляет характерную черту современной семьи. Живут люди годы под одной кровлей и совсем не понимают друг друга. Подражая другим, воспитывают они детей, ходят в гости, к себе принимают, но во всем этом нет жизни, а есть только «форма».
(фрагмент из книги «Корифеи новейшей русской литературы. В. М. Гаршин, В. Г. Короленко, А. П. Чехов, М. Горький : критические очерки», Одесса, книгоиздательство «Просвет», 1912 г.)
Б. Эйхенбаум:
«Нет профессии, нет сословия, нет уголка русской жизни, в которые бы не заглянул Чехов. Он ставил себе задачу дать картину всей России, потому что думал о ней и любил ее в целом. Почтовый чиновник, уездный фельдшер, дьячок были ему так же нужны, как инженер, профессор или художник. Ему важно было понять соотношение всего того, из чего состояла русская жизнь, — понять самую суть ее национального характера и ее возможностей. <…>
С годами художественные диагнозы Чехова уточнялись и углублялись. Болезнь русской жизни приобретала под его пером все более резкие и яркие очертания. И чем яснее становилась самому Чехову эта болезнь, тем чаще и определеннее стали говорить о ней его герои.
От диагнозов Чехов стал переходить к вопросам лечения. С особенной силой это выступило в рассказе «Крыжовник» (1898) — там, где ветеринарный врач Иван Иваныч рассказывает о поездке в имение брата: «Надо, чтобы за дверью каждого довольного, счастливого человека стоял кто-нибудь с молоточком и постоянно напоминал бы стуком, что есть несчастные, что как бы он ни был счастлив, жизнь рано или поздно покажет ему свои когти… Но человека с молоточком нет, счастливый живет себе, и мелкие житейские вопросы волнуют его слегка, как ветер осину, — и все обстоит благополучно…». <…>
Чехов никогда не сочинял — он услыхал эти слова в жизни и обрадовался им, потому что сам он и был этим человеком с молоточком. Он стучал в самое сердце России — и достучался.»
(Б. Эйхенбаум, «О Чехове», статья в журнале «Звезда», 1944 г., № 5—6)
З. С. Паперный:
«В трилогии «Человек в футляре», «Крыжовник», «О любви» (1898), в рассказах и повестях конца 1890 — нач. 1900-х гг., в последнем рассказе «Невеста» (1903) Чехов рисовал духовный застой и порыв героя к лучшей жизни.»
(З.С.Паперный, Чехов Антон Павлович // Большая советская энциклопедия. — 3-е изд. / Гл. ред. Прохоров А. М. — М.: Сов. энцикл., 1978. — Т. 29.)
Г. П. Бердников:
«Драма… раскрывается перед нами в рассказе «Крыжовник». …речь идет о простейшей, казалось бы совершенно невинной, истории. Накопил с большим трудом чиновник небольшие деньги, купил дачу и вырастил крыжовник. Однако под пером Чехова охватившая чиновника мечта-страсть так поглощает его, что в конце концов совершенно лишает человеческого облика и подобия. <…>
XIX век, особенно его вторая половина, был эпохой великой переоценки укоренившихся ценностей. Критика уродств буржуазно-дворянского строя стала важнейшей темой русской и мировой литературы. Вклад Чехова в разработку этой темы определился его умением увидеть драму там, где, казалось бы, не было и тени неблагополучия. Он сумел пойти в глубь действительности и в микромире повседневных будней показать чудовищную противоестественность строя господствующих отношений. <…>
…потрясающие по силе заключения героев Чехова. «Меня угнетают, — говорит Иван Иванович в рассказе „Крыжовник“, — тишина и спокойствие, я боюсь смотреть на окна, так как для меня теперь нет более тяжкого зрелища, как счастливое семейство, сидящее вокруг стола и пьющее чай». Ведь стыдно быть счастливым в окружающей героев Чехова жизни.»
(Бердников Г. П. Чехов // История всемирной литературы / АН СССР. Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького. — М.: Наука, 1994. — Т. 8)
Это была критика о рассказе «Крыжовник» Чехова, отзывы современников (анализ, суть, смысл, идея).
Все материалы по рассказу «Крыжовник»
Все материалы по творчеству Чехова
