Повесть «Белые ночи» Ф. М. Достоевского была опубликована в конце 1848 года в журнале «Отечественные записки».
Отзывы о повести появились в журналах уже в начале 1849 года. Часть критиков восхищалась новым произведением Достоевского, а часть указывала автору на недостатки и недочеты.
В этой статье представлена критика о повести «Белые ночи» Достоевского: отзывы современников о произведении.
Критика о повести «Белые ночи» Ф. М. Достоевского
А. В. Дружинин:
«… повесть г. Достоевского, награжденная немного странным и хитросплетенным заглавием: «Белые Ночи — из воспоминаний мечтателя.
Основная идея «Белых Ночей» и замечательна и верна. В малых и больших городах встречается целая порода молодых людей, которые и добры, и умны, и несчастны, при всей своей доброте и уме, при всей ограниченности своих скромных потребностей. Им немного надобно: несколько светлых женских взглядов, несколько денег в кармане, два или три друга, с которыми бы могли они «совершать душевные излияния», то есть болтать между собою чепуху, от которой у постороннего слушателя приключится зевота. И что же? у этих людей нет ни денег, ни друга, ни любимой женщины; они одиноки посреди многолюдства; свет их не знает, и они не знают света. От гордости, от скуки, от одиночества, от неодолимой потребности привязаться к чему-нибудь, они делаются мечтателями, они привязываются к своим воздушным замкам, как безнадежный больной привязывается к своему доктору. Одного из таких людей вывел г. Достоевский в своей повести, которая, по-моему, выше «Голядкина», выше «Слабого Сердца», не говоря уже о «Хозяйке» и некоторых других произведениях, темных, многословных и скучноватых. Передавать содержание «Белых Ночей» я не стану, потому-что голое событие, лишенное подробностей, не передаст приятного впечатления, оставшегося во мне по прочтении повести.
Не смотря на все её достоинство, повесть «Белые Ночи» читается не совсем легко. Причину я прямо отношу к поспешности, с которой была она написана и следы которой попадаются на каждой странице. Поспешность не вредит повестям, в которых действующие лица одарены характерами резкими и эффектными; но характеры, подобные мечтателю г. Достоевского, требуют строгой и продолжительной обдуманности. Их нельзя создавать с-плеча, как бы ни были удачно схвачены две-три черты, их обрисовывающие, как бы ни были длинны и многословны отступления, поясняющие психологическую сторону этих героев. Тут надобен труд упорный и постепенный, анализ неотступный и медленный.
Мечтатель «Белых Ночей» лицо бледное, почти непонятное, поставленное вне места и времени. Скажут, что он и должен быть непонятным; я не соглашаюсь с этим. Пусть он сам себя не понимает, пусть он плавает, сколько угодно, в океане неопределенных мечтаний, но чтобы читатель понимал его, чтоб читатель знал какие это мечтания? молод ли герой повести? как его имя? какие его понятия и привязанности? потому-что, не смотря на уверения автора, я не поверю, чтоб привязанности его героя сосредоточивались на домах около Фонтанки, на «господах почтенной наружности, нанимающих извозчика», на «рое восторженных грез, то грациозных и нежных, то бурных и пламенных, то сладко грустных или томительно радостных…» Да ради-Бога, какие же это грезы? из каких данных они почерпнуты? кто не знает, что грезы самого фантастического мечтателя носят начало свое в действительности, как повесть самого туманного романиста должна происходить на земле, между людьми, потому-что ей более негде происходить?
Ежели б личность мечтателя «Белых Ночей» была яснее обозначена, если б порывы его были переданы понятнее, повесть много бы выиграла…»
(журнал «Современник», 1849 год, «Письмо иногороднего подписчика о русской журналистике»):
С. С. Дудышкин:
«Автора не раз упрекали в особенной любви часто повторять одни и те же слова, выводить
характеры, которые дышат часто неуместной экзальтацией, слишком много анатомировать бедное человеческое сердце (…) в „Белых ночах” автор почти безукоризнен в этом отношении. Рассказ легок, игрив, и, не будь сам герой повести немного оригинален, это произведение было бы художественно прекрасно». (журнал «Отечественные записки», 1849 г.)
Н. А. Добролюбов:
«Я признаюсь — все эти господа, доводящие свое душевное величие до того, чтобы зазнамо целоваться с любовником своей невесты и быть у него на побегушках, мне вовсе не нравятся. Они или вовсе не любили, или любили головою только (…). Если же эти романтические самоотверженцы точно любили, то какие же должны быть у них тряпичные сердца, какие куричьи чувства! А этих людей показывали еще нам как идеал чего-то!». (статья «Забитые люди», 1861 г.)
A. A. Григорьев:
«… болезненная поэзия, разлитая истинным поэтом сентиментального натурализма в «Белых ночах…» (статья «И. С. Тургенев и его деятельность», 1859 г.)
Н. К. Михайловский:
«… чувство меры… <…> У Достоевского это чувство было чрезвычайно слабо. Талант – чрезвычайно неровный: он то потухал до совершенной бесцветности и томительной скуки, то разгорался сильным и ярким огнем, но никогда не знал меры. <… > …двух-трех мелких рассказов («Белые ночи», «Маленький герой», «Кроткая»), вполне законченных в смысле гармонии и пропорциональности…». (статья «Жестокий талант». 1882 г.)
Это была критика о повести «Белые ночи» Достоевского, отзывы современников о произведении.
