 |
| Настасья Филипповна. Иллюстрация И. Глазунова |
Роман «Идиот» является одним из самых популярных произведений выдающегося русского писателя Ф. М. Достоевского. Как и другие шедевры писателя, «Идиот» имеет свои особенности композиции.
В этой статье представлены материалы о композиции романа «Идиот» Достоевского, в частности мнение литературоведов И. А. Битюговой и К. В. Мочульского.
Композиция романа «Идиот» Достоевского: анализ особенностей
И. А. Битюгова:
Композиционно роман состоит из двух частей, причем каждая из них открывается приездом Мышкина в Петербург. Между первыми главами, в которых описаны происшествия, имевшие место в конце ноября, в первый приезд князя в столицу, и продолжением романа, повествующим о событиях, совершившихся в июне и июле, во-второй его приезд, проходит около полугода. Отказавшись от последовательного изложения всего хода событий, Достоевский получил возможность сосредоточить свое внимание на двух насыщенных драматизмом эпизодах, каждый из которых — несмотря на сюжетную связь между ними — представляет внутренне почти законченное целое. Действие первой части совершается в течение одного дня — с утра до вечера. Но в этот день герой знакомится с таким числом лиц и участвует в таком бурном водовороте событий, что их могло бы хватить на целое самостоятельное произведение. Являясь завязкой с точки зрения главной сюжетной линии романа, так как здесь происходит знакомство князя с Рогожиным, Настасьей Филипповной, семействами Епанчиных и Иволгиных, первая часть «Идиота» в то же время и своего рода «развязка» многолетних взаимоотношений Настасьи Филипповны с Тоцким, а также ее отношений с Ганей. Часть эта заканчивается остродраматической сценой, в которой Настасья Филипповна рвет со своим прошлым и уходит с Рогожиным, бросая вызов не только окружающим, но и самой себе, полная решимости перечеркнуть свою жизнь и свои надежды на будущее. Сцена эта представляет собой как бы трагическую катастрофу, заключительный акт трагедии, основное действие которой успело совершиться до начала событий, служащих завязкой романа.
Столкновение князя с Бурдовским и исповедь Ипполита (а также его попытка самоубийства) представляют собой — с точки зрения основного сюжета — самостоятельные эпизоды, задерживающие на время течение главного действия и как бы отклоняющие его в новое русло. Эпизоды эти дают Достоевскому возможность шире показать окружение героя и в то же времяосветить его самого, его внутренний мир с новой стороны. И Бурдовский, и Ипполит, хотя по-разному, противопоставлены писателем Мышкину; с каждым из них, однако, у героя в то же время есть и нечто общее, позволяющее читателю сравнивать их с князем. Бурдовский косноязычен; как и Мышкин, он сирота и облагодетельствован тем же Павлищевым. Под влиянием товарищей он поддался настроениям «современных позитивистов», т. е. нигилистов 1860-х годов. Подозревая своего благодетеля в низменных, эгоистических мотивах, он считает себя незаконным сыном Павлищева и требует причитающейся ему доли наследства (т. е. хочет видеть отношения расчета и «права» там, где в действительности господствовали отношения, основанные лишь на законах «сердца», на доброй воле Павлищева). Ипполит, умирающий юношей от неизлечимой болезни, смотрит на нее как на злую насмешку природы, как на отражение того равнодушия и безразличия к судьбе живого человека, которое составляет, по его мнению, мировой закон, с одинаковой силой, неотвратимо господствующий в природе и обществе. Обоим им Достоевский противопоставляет равнодушие князя к своим юридическим «правам», его бескорыстие, способность полного самоотвержения, наивное, радостное довериек жизни.
В заключительной, четвертой, части романа действие снова обретает прежнюю стремительность, события, как и в первой части, сменяют друг друга, не прерываясь уже ничем посторонним (единственное исключение составляет трагикомический эпизод кражи, совершенной генералом Иволгиным, к которому примыкает история его раскаяния и смерти) и приближаясь к роковому исходу. Напряженность атмосферы здесь все время сгущается, и этоподготовляет трагическую развязку романа.
Достоевский в зрелые годы никогда не изображает жизнь современного ему общества однолинейно, он видит в ней сложное сочетание света и тени; трагического и вульгарного, грубого, прозаически-обыденного; возвышенного и комического, нередко карикатурного. Эта особенность манеры Достоевского-романиста, сказавшаяся уже в «Преступлении и наказании», еще более выпукло и ярко проявилась в «Идиоте», где просветленный образ «Князя Христа» перенесен в современную, вполне обыденную бытовую обстановку, а трагические фигуры Настасьи Филипповны, Рогожина, Ипполита соседствуют с гротескно-комическими фигурами генерала Иволгина, Лебедева, Келлера. Сцены, полные трагического напряжения и пафоса, сменяются в романе комическими эпизодами фантастического вранья генерала Иволгина,рядом с фигурами главных героев стоят образы «современных позитивистов», обрисованные в духе шаржа или политического памфлета. «Фантастический» колорит событий романа подчеркнут ощущением «призрачности» петербургской жизни, петербургских белых ночей, па фоне которых совершается действие его последних частей. Колорит этот созвучен той атмосфере неопределенных надежд и чаяний, смутных ожиданий, стихийного, неотчетливого брожения, неясного стремления покончить с историческим прошлым, которое характеризовало, по мысли писателя, русское общество 1860-х годов.
По сравнению с «Преступлением и наказанием» в «Идиоте» резче подчеркивается кажущаяся иррациональность, загадочность поступков персонажей, совершаемых часто как бы помимо их воли и сознания, в состоянии нервного возбуждения и подъема. Важное смысловое значение в романе приобретают темные предчувствия, неясные, смутные догадки и опасения. Ряд эпизодов и деталей получает смысл реалистических символов большой обобщающей силы (таковы, например, сцены пробы почерка Мышкина у генерала, братания князя с Рогожиным, вечера у Епанчиных, где князь разбивает китайскую вазу, и т. д. Все эти особенности поэтики «Идиота» получили дальнейшее развитие в «Бесах», «Подростке» и «Братьях Карамазовых».
(И. А. Битюгова, примечания к роману «Идиот», Полное собрание сочинений Достоевского в 30 томах, том 9, 1974 г., изд-во «Наука», Ленинград, 1974 г.)
К. В. Мочульский:
«Герой романа — князь Мышкин; подобно Раскольникову, он стоит в центре как композиционный стержень и духовный смысл действия; он везде присутствует, во всем участвует, со всем связан. Автор описывает и характеризует его много раз; действующие лица беспрестанно о нем говорят, судят его, осуждают или возвеличивают. Да и сам он постоянно перед нами исповедуется. А между тем Мышкин для нас неуловим. Никакой прямой характеристикой мы не можем ухватить его сущности. Стоит оторвать его от мира, в котором он живет, поставить отдельно, — и сразу же образ его затуманится. Да он отдельно, сам по себе, и не существует. Он живет не в пространстве, а в душах окружающих его людей как их любовь, мечта, идеал или как их ненависть, зависть, злоба. Ореол, окружающий его, соткан из лучей, которые исходят из их глаз, из их сердец. Его свет возникает в их тьме и только потому и виден, что вокруг него тьма. Образ князя не нарисован и не изваян — он светотень. Искусство Достоевского — в рембрандтовском освещении его романов. <…>
В эмпирическом плане философские беседы в передней и гостиной немедленно после возвращения из Швейцарии более чем неправдоподобны. В метафизическом — в них завязка действия, начало борьбы и ось композиции. Несмотря на «не убий» князя. Рогожин убьет, и князь будет его моральным сообщником. Роман строится на антитезе между законом князя: «Нет, это нельзя» — и законом «темного мира»: «все позволено».»
(К. В. Мочульский «Достоевский. Жизнь и творчество», глава 15 «Идиот», 1947 г.)
Это были материалы о композиции романа «Идиот» Достоевского — мнение литературоведов И. А. Битюговой и К. В. Мочульского, специалистов по творчеству Ф. М. Достоевского.
