 |
| Фамусов и Петрушка. Художник Н. Кузьмин |
Пьеса «Горе от ума» является выдающимся произведением русской классической драмы.
В этой статье представлен анализ особенностей языка комедии «Горе от ума» Грибоедова: художественные особенности произведения.
— Краткое содержание комедии
— Все материалы по комедии «Горе от ума»
Особенности языка комедии «Горе от ума» Грибоедова
С. Бураковский о языке пьесы «Горе от ума»:
«Литературное значение комедии Грибоедова выражается еще в ее языке и стихе. До Грибоедова язык в русских комедиях отличался искусственностью, притом в него входило много галлицизмов, что мы видим, например, в комедии Фонвизина «Недоросль».
Язык Грибоедова, напротив, очень прост, полон замечательного остроумия и вполне соответствует каждой отдельной личности, выведенной в комедии.
Меткость и выразительность языка комедии настолько велики, что многие ее стихи и фразы сделались как бы общим достояние в литературе и жизни и обратились в пословицы… Это настоящий разговорный язык, которым из прежних наших писателей владел искусно один только Пушкин.»
(С. Бураковский, ««Горе от ума» А. С. Грибоедова. Разбор комедии для учащихся», 1891 г.)
Н. К. Пиксанов об особенностях языка пьесы «Горе от ума»:
«Выработка литературного языка была огромной проблемой для писателей декабристской эпохи. Грибоедов внес сюда большой вклад. Взамен прежней книжности в комедию врывается поток живой разговорной речи.
Речь персонажей мастерски индивидуализирована: у Скалозуба она складывается из отрывочных слов и коротких фраз, пересыпана грубыми военными словечками; Молчалин немногословен и выбирает жеманные обороты; замечательно выдержана речь Хлёстовой — большой московской барыни, умной и бывалой, но примитивной по культуре, матери-командирши в богатых барских гостиных, близкой, однако, по хозяйственным отношениям к деревне. …у Лизы немало элементов живого просторечия.
Фамусовская Москва у Грибоедова говорит бытовым языком, московским наречием. В одной стихии здесь сливаются люди разных поколений, и порой бывает трудно отличить речь барыни от речи горничной. Речь изобилует реалиями, проста, образна, как бы материальна, повседневна.
Речи Чацкого и Софьи должны были разрешать иные задачи, выразить сложную гамму чувств, чуждых остальным персонажам: любовь, ревность, душевную боль, гражданскую скорбь, негодование, иронию, сарказм.
В языке Софьи явственно проступают элементы психологические, этические («упреков, жалоб, слез моих не смейте ожидать, не стоите вы их», «себя я, стен стыжусь» и т. п.). <…>
… самой существенной особенностью речей Чацкого является социально-политическая идейность и патетика. В речах Чацкого — особый словарь («чужевластье», «слабодушие», «уничиженье»), свой строй эпитетов («разгневанный», «подлейший», «алчущий», «рабский», «величавый»), свой синтаксис — с развитыми формами предложения, простого и сложного….
Художник стремится выделить этих двух героев не только в образности или идейности, но и по языку, отличному от бытовой речи других персонажей, — языку, богатому инверсиями, градациями, антитезами, патетикой.
В то же время язык Чацкого и Софьи обработан драматургом тоже реалистически. Это было нелегко, здесь автора подстерегали опасности впасть в книжность (и отголоски этой книжности кое-где в тексте чувствуются).
Лирический стиль давался труднее бытового. Тем не менее и здесь огромны достижения простоты, правдивости в словесном выражении сложной психологии героев.
Заслугой Грибоедова было воссоздание речи дворянской интеллигенции декабристской поры.
Как и в речах Софьи, Фамусова и Хлёстовой, у Чацкого найдутся слова и речения из простонародной и живой дворянской — московской — речи («окроме», «пуще», «ни на волос», «не вспомнюсь» и др.). Но ошибочно было бы включать речь Чацкого в огульную характеристику языка московского фамусовского общества. <…>
В декабристской патриотической лексике широкое распространение получили слова «отечество», «вольность», «свобода», «народ», слово «раб» — в значении политически угнетенного или развращенного человека — и производные от них. Все эти слова принадлежат к самым активным элементам лексики и в речах Чацкого. <…>
Крупнейшей стилистической особенностью «Горя от ума» является его стиховая форма. Это как бы музыкальная драма со своим неизбежным ритмом, не допускающим произвольных остановок и пауз.
Огромно значение «Горя от ума» в обновлении стихотворного языка, в культуре комедийного диалога, в обогащении литературной речи живым просторечием.»
(«А. С. Грибоедов. «Горе от ума»» под ред. Н. К. Пиксанова, серия «Литературные Памятник», изд-во «Наука», М. 1969 г.)
Д. Благой о языке пьесы «Горе от ума»:
«Полным откровением явилось «Горе от ума» в отношении языка. <…> около 87% словаря «Горя от ума» составляют чисто русские слова, среди которых имеется большое количество идиотизмов, элементов народного языка, живой речи.
Наоборот, недоброжелатели «Горя от ума»… именно на языке и стихе комедии сосредоточивали свои главные нападки. Так один из них усматривал в комедии «сряду тысячу дурных стихов», язык пьесы называл «наречием, которого не признает ни одна грамматика», и так далее.
Своей формой, в особенности языком, так же как своим широким социально-общественным содержанием «Горе от ума» произвело переворот в русской драматургии.
Влияние комедии вышло далеко за литературные пределы: огромное количество стихов «Горя от ума», по оправдавшемуся предсказанию Пушкина, «вошло в пословицу», большинство персонажей приобрело значение нарицательных имен.»
(Д. Благой, статья «Грибоедов» в «Литературной энциклопедии в 11 томах», том 2, 1929 г.)
Г. О. Винокур об особенностях языка в «Горе от ума»:
«В тексте «Горя от ума» <…> … давно уже с полным правом видят один из важнейших источников для истории живого московского говора, как он сказывался в обиходе московского барского круга в начале XIX века.
…«Горе от ума» … замечательный памятник истории русского литературного языка… . Наконец, «Горе от ума» есть также общепризнанный высокий образец русской художественной речи, одно из наиболее замечательных достижений русского языкового мастерства. <…>
…очевидно, что протяженность отдельных реплик, и даже отдельных систем реплик, мотивирована в «Горе от ума» характером персонажей, а также и ходом самого действия.
Не удивительно, что самые длительные реплики принадлежат в комедии Чацкому и что персонаж, реплики которого ни разу не превышают двух слогов, это Тугоуховский. С последним соперничает лишь лакей Чацкого, единственная реплика которого заключается в обрываемом на втором слоге слове “Каре..” (то есть, очевидно: “Карета Чацкого”).
Каждое из главных действующих лиц драмы естественно должно, хотя бы только в отдельных случаях, выказать свой характер в более или менее пространной реплике. <…>
… длиннее всех говорят Чацкий и Фамусов, основные антагонисты всего действия, короче всех из числа шестерых [главных героев] — Молчалин и Скалозуб…
Пространные монологи-проповеди Чацкого не только характеризуют его как пылкого оратора — моралиста и сатирика, но, сверх того, естественно проистекают из функции этого персонажа, как выразителя авторской точки зрения.
Подобные же пространные реплики Фамусова мотивированы не только его театральной маской болтуна и сплетника, но также и тем, что он излагает антагонистический автору образ мыслей…
…центральное пространство второго акта занято двукратной полемикой Фамусова и Чацкого, причем в первом случае их монологи непосредственно сменяются один другим, а во втором следуют на очень близком расстоянии. Более случаен, но все же должен быть отмечен и тот факт, что вторые монологи в точности совпадают по протяженности, занимая по 57 стихов.
C другой стороны, немногословность речей Молчалина и Скалозуба также вполне соответствует сценическим характерам этих персонажей.
…Молчалин в этом смысле наиболее прозрачен. В самом деле, есть сцены, в течение которых он вообще не произносит ни слова <…> , а в подавляющем большинстве остальных реплики его обычно представляют неполный стих, затем один или полтора стиха, в редких случаях достигают трех стихов, один раз — шести стихов (в беседе с Чацким…) и только дважды … вырастают в небольшие монологи.
Краткость реплик Скалозуба всецело гармонирует с грубоватой отрывистостью его речи и входит как существенная подробность в его сценическую маску.
Что касается второстепенных персонажей, то краткость их не нуждается в толковании, точно так же, как пространность реплик Репетилова, очевидно, формирует весь его сценический облик. <…>
…в «Горе от ума» нет обмена длинными репликами и монологами, хотя в комедийной традиции, как русской, так и французской, это встречается…»
(Г. О. Винокур, ««Горе от ума» как памятник русской художественной речи», «Избранные работы по русскому языку», М., 1959 г.)
***
Это был анализ особенностей языка комедии «Горе от ума» Грибоедова: художественные особенности произведения.
