 |
| «Капитанская дочка». Художник П. Соколов |
Роман Пушкина «Капитанская дочка» является выдающимся произведением русской классической литературы XIX века.
В этой статье представлен анализ композиции романа «Капитанская дочка» Пушкина: особенности произведения.
Композиция романа «Капитанская дочка» А. С. Пушкина
Ю. М. Лотман о композиции «Капитанской дочки»:
«Композиция романа построена исключительно симметрично. Сначала Маша оказывается в беде — суровые законы крестьянской революции губят ее семью и угрожают ее счастью. Гринев отправляется к крестьянскому царю и спасает свою невесту.
Затем Гринев оказывается в беде, причина которой, на сей раз, кроется в законах дворянской государственности. Маша отправляется к дворянской царице и спасает жизнь своего жениха.»
(Ю. Лотман «Идейная структура «Капитанской дочки»», 1962 г.)
Д. Благой о композиции «Капитанской дочки»:
«…во всей «Капитанской дочке» нет ни одного… ненужного штриха, ни одной лишней детали.
В романе довольно много персонажей, но среди них почти нет случайных, так сказать, «проходных» лиц (появился и исчез). Все они обычно связаны между собой в общий и тугой композиционный узел. <…>
Первые две главы, почти равновеликие по объему… представляют собой экспозицию: ставят друг подле друга оба главных лица, история отношений которых и оставляет основную внутреннюю тему романа: молодого дворянина Гринева и вождя крестьянского восстания Пугачева. Это композиционное расположение подчеркнуто названиями глав: «Сержант гвардии», «Вожатый».
А в том сне, который видит Гринев, сразу же после встречи с неведомым вожатым… как бы предсказывается «странная» история их будущих взаимоотношений и тем самым образно выражена уже указанная основная внутренняя тема романа. <…>
Следующие семь глав (III — IX) повествуют о приезде Гринева в Белогорскую крепость и о жизни его там. Первые три из этих семи глав (III — V) представляют собой как бы непосредственное продолжение самой первой главы романа — первой части экспозиции. Пугачева здесь нет, и все эти главы не выходят за рамки семейной истории Гринева, перипетий его романа. В них дается подробное описание семейства Мироновых, рассказывается о возникновении чувства Гринева к Маше Мироновой, столкновении его из-за нее со Швабриным, объяснении в любви между раненым Гриневым и Машей. <…>
Глава «Пугачевщина» является как бы водоразделом, членящим семь «белогорских» глав на две почти равные половины, отделяющим первые три, чисто «семейные», главы от других трех глав, в которых романические отношения Гринева и Маши вовлекаются в вихрь исторических событий и политических потрясений…
Соответственно меняется и самый темп рассказа. В первых трех белогорских главах описывается то, что происходило в течение почти целого года (с начала зимы 1772 года до октября 1773 года); в трех последних — то, что произошло на протяжении всего около суток. <…>
Так же стройно сочленены между собой в композиционном отношении… четыре непосредственно следующие за ними главы (10-ая галва — «Осада города», 11-ая глава — «Мятежная слобода», 12-ая глава — «Сирота» и 13-ая глава — «Арест»), которые имеют особенно важное значение для раскрытия основной внутренней темы романа — отношений между положительным героем-дворянином и вождем крестьянского восстания. <…>
Контраст двух лагерей — правительства и Пугачева — подчеркивается и композиционно: расположением двух глав — оренбургской («Осада города») и бердской («Мятежная слобода») — непосредственно друг подле друга. Мало того, этот контраст проводится, но только в обратном порядке, и расположением двух следующих глав — «Сирота» и «Арест».
После главы «Арест» следует еще одна — и последняя, заканчивающая весь роман, — глава «Суд».
И, как это почти всегда у Пушкина, начало «Капитанской дочки» гармонически перекликается с концом.
В начале романа птенец вылетает из своего дворянского гнезда; в конце романа… он снова в него возвращается. <…>
Между первой и последней главами Пушкин протягивает нити соответствий и даже прямых совпадений. В середине последней главы мы — снова в симбирском поместье Гриневых. Перед нами опять же старики Гриневы — властный и суровый отец, безропотная, любящая мать; та же обстановка; повторяются и те же характерные детали (чтение отцом Придворного Календаря, упоминание о влиятельном петербургском родственнике, князе Б.). Но подле стариков Гриневых новое лицо — полюбившаяся им невеста сына — Марья Ивановна Миронова, и нет самого сына, Петруши, осужденного за участие в «замыслах бунтовщиков» и приговоренного к ссылке… <…>
В последней главе, как и в первой, батюшка — с Придворным Календарем в руках. Но в первой главе он внимательно читатего его… В последней главе он рассеянно переворачивает листы…
В первой главе — «матушка варила в гостиной медовое варенье»; в последней — в той же гостиной «матушка молча вязала шерстяную фуфайку…». Совершенно очевидно, что каждая из этих деталей органически связана со свем остальным, полностью соответствует данной ситуации… Варить варенье матушка должна была именно в первой… главе; наоборот, так естественно, что в последнец главе она вяжет «шерстяную фуфайку»… конечно, для сосланного теперь в Сибирь Петруши…. <…>
В первом случае матушка плачет горькими слезами при мысли о разлуке с сыном; во втором случае — радостными слезами, слезами надежды на то, что Марье Ивановне удастся ее замысел — добиться оправдания Петруши.
Симметрия… проводится… до самого конца.
Гринев смело явился к… Пугачеву… для спасения своей невесты и достиг этого. Маша едет к императрице… и… в свою очередь спасает своего спасителя.
И, как всегда у Пушкина, это отнюдь не только внешний композиционный прием. <…> Посредством параллельного развертывания сюжета «Капитанской дочки» Пушкин получает возможность непосредственно сопоставить между собой двух главных антагонистов — вождя крестьянского восстания и дворянскую императрицу, на столкновении которых основана историческая канва романа…
Особенно наглядно сопоставление Пугачева и Екатерианы II в параллельном описании их «резиденций». <…>
С другой стороны, лучшие черты характера Гринева также особенно рельефно проступают на отношениях его с Пугачевым, которого он покоряет своей отзывчивостью и добротой (все тот же эпизод с «заячьим тулупом»)…
Наконец, в параллельном эпизоде — встреча Маши с императрицей — по-настоящему раскрывается нам и характер капитанской дочки, простой русской девушки…
Замечательный образ вождя крестьянского восстания и пафос конечного торжества простых хороших людей — именно эти черты и сообщают историческому роману Пушкина присущую ему глубокую внутреннюю демократичность.
Наиболее полному и яркому выражению этих черт служат все художественные средства и приемы… среди которых одно из важнейших мест принадлежит продуманной и стройной, сложной и в то же время в высшей степени простой, композиции романа…»
(Д. Благой «Мастерство Пушкина», 1955 г.)
Это был анализ композиции романа «Капитанская дочка» Пушкина: особенности произведения.
