Куинджи — русский мастер пейзажа, в картинах которого природа предстает почти одушевленной, живым существом, существующим параллельно с человеком.
«После дождя» изображен хутор где-то на юге России — нигде больше нет таких сочных красок, электрического напряжения в воздухе, от которого встают волосы на затылке, где самое чувствительное место.
Над миром нависли темные тяжелые тучи. Они нарисованы с экспрессией, как бурлящий котел с самыми разнообразными перемешанными красками. От
только что прошел дождь, сверкали острые молнии, грохотал тяжелый гром от их столкновений. Но вот буря закончилась, и в облаках образовалась брешь — еле уловимая синева, которая больше похожа на предчувствие ясного неба, чем на самом деле. Этой щели достаточно, чтобы солнце бросало вниз сияющие лучи. Они освещают, как божественное сияние, клочок травы, который кажется земным видением рая.
Таким же светом залит и сам двор. Низкие домики цепляются за друга, словно испугавшись грозы, он бежит к узкой, разлившейся речке, дороге. Рядом пасется одинокая лошадь, а людей на картине нет, только полнокровное, мокрое ощущение от гроз прошлого, ликование природы, пережившей очищение.
Славяне верили, что когда гремит гром, земля венчается с небом. Скандинавы считали, что это бог Тор, рыжеволосый бородатый мужчина, который проехал на своей колеснице по небу и бросил молот в порождений тьмы, желающих захватить мир. Для всех религий — языческих, связанных с изменениями в природе — гроза была неким высшим актом очищения и любви, и это легко понять.
После дождя природа дышит свежестью. Солнце, кажется, светит ярче, и дышит так глубоко, что воздух кажется опьяняющим вином.
«После грозы» прекрасно передает это чувство. Смотреть на нее — заново переживать все грозы своей жизни.
