Энгру было семьдесят девять лет, когда он начал работу над этой картиной, и восемьдесят два, когда он ее закончил. Этим он подводит итог — посвятив всю свою жизнь работе и исследованиям в жанре ню (то есть в жанре ню), он находит свой собственный смысл, свой грааль, воплощающий в себе лучшее, чему ему удалось научиться в турецкой бане».
На ней изображен гарем турецкого хана, отправившегося в баню в полном составе. Томные женщины заполняют все пространство картины, и на первый взгляд это кажется очень хаотичным. На самом деле, он ложится естественно и гладко
по кругу.
Центральная женская фигура возвращается к зрителю. Волосы женщины убраны в чалму, из-за плеча выглядывает гриф музыкального инструмента. Женщины лежат на подушках со всех сторон, одна сидит с ногами в прохладной воде бассейна, одна танцует — вряд ли радуя глаз подруг, скорее вспоминая танец или желая кого-то научить.
Картина буквально светится телесным, ярким цветом наготы, который лишь местами прорывается яркими пятнами. Негритянка с коричневой кожей, как бронза, синий кувшин, стол с душистыми маслами и мазями.
Томная сладострастность образа затягивает. Если долго смотреть на нее, то вы почувствуете ароматный горячий пар, расслабленную негу многих женщин, пришедших в баню не только помыться, но и расслабиться, поболтать и навести красоту. Они не думают о том, как они выглядят, они просто наслаждаются тем, что получается, и тем, как их печатает Энрг — каждый тщательно, со своей мыслью, прорисовывает черты лица, складки кожи, мягкость в контурах, и видно, насколько он любить их, и прекрасно понимать, как устроено женское тело, какие мышцы в нем двигаются, как на нем расположен жир.
Мягкость, плавность и матовость «турецкой бани» радует глаз и приводит к приятным, легким и слегка плотным отражениям.
