Автопортреты бывают разные, они особенно занимательны для кубистов, стремящихся максимально полно выразить себя, не обращая внимания на внешнюю форму, произвольно приспосабливая ее к содержанию. Автопортрет Кончаловского не похож на них — он совсем прост и даже в своем роде зауряден.
Никаких лишних углов, зеленых носов и невообразимых изгибов. Просто немолодой еще человек с кисточкой для усов позирует в собственной мастерской, добродушно и немного удивленно глядя на зрителя, как будто сам не понимает, что еще делает в своей мастерской
мужчина.
Он носит серую шляпу, слегка помятую, но очень ровно изношенную, ярко-желтую рубашку, куртку и брюки на подтяжках. Очки у него круглые, и в целом образ напоминает образ отсутствующего, чудаковатого профессора, любимого студентами, а не художника, на которого равнялись многие и многие.
Одна рука на ремне, другая в кисти — неизменный признак профессии. На шляпе черная полоса, которая выглядит не траурно, а скорее как дань моде. По его лицу видно, насколько художник не хотел льстить себе, а старался передать себя таким, каким он был в зеркале. Слегка свисающие складки на губах, морщинка на переносице, шея, похожая на черепаху, — все это характерно для живого человека, а не для парадного портрета.
Помещая себя в мир картины, художник старается сделать его как можно более полным, словно надеется ожить там, среди ярких, праздничных цветов, созданных им пейзажей и натюрмортов, дорогих ему людей.
На автопортрет приятно смотреть — оставляет ощущение встречи с хорошим другом, ощущение умиротворения и активной, хорошей жизни, которую прожил художник.
За ним холсты — при жизни Кончаловский написал почти две тысячи картин — аккуратно поставленная у стены небольшая гипсовая статуэтка мыслителя.
У художника, каким он остался на картине, еще многое впереди.
