Взрыв Хиросимы, страшный взрыв, потрясший землю до основания и изменивший ход истории, также повлиял на Сальвадора Дали. Его, ранее интересовавшегося устройством мира, тайными законами, по которым он работает, ядерной физикой, биологией и другими естественными науками, увлекла сама идея ядерного взрыва. Это можно увидеть во многих его картинах, написанных после 1945 года, в том числе и в «Расщепленном атоме.
Попытка переработать внешний мир по образу, сделать его иным, не понимаемым умом, но понятным сердцем.
Вот он, атом. Разламывающийся надвое спелый гранат заключен в прочный каменный монолит, на боку которого видны греческие буквы, указывающие на то, что это атом. Вот люди, стоящие вокруг — гимнаст в ярком трико, подняв голову в молчаливой радости, молодой паж, опирающийся на шпагу и кланяющийся. Женщина, закутанная в кусок белой ткани, поза которой свидетельствует о внимательности и бдительности. И смотрит на это высеченный в камне юноша с тонкими, греческими чертами — плод влияния греческой живописи и скульптуры на Дали.
Над ними парящая в воздухе арка храма символизирует божественное участие во всех сферах человеческой жизни. Одинокий кипарис тянется к небу с пустынной равнины.
Современники-сюрреалисты отказывались признать эту картину Дали искусством, как и многие другие его картины. Они не считали Дали нормальным — его интерес к Гитлеру казался им нездоровым, чем-то глубоко политическим. На самом деле Дали был очарован самой фигурой Гитлера, его взглядом на мир, формами его лица и тела. Он никогда не вкладывал ничего близкого к политике в образы диктатора.
Но критика других артистов его не задела. Дали искренне считал себя настоящим сюрреалистом, а остальных — такими людьми без особого воображения, которым нечего сказать.
