 |
| Повесть «Тарас Бульба». Художник А. Герасимов |
Повесть «Тарас Бульба» является одним из самых известных произведений выдающегося русского писателя Н. Гоголя.
В этой статье представлена критика о повести «Тарас Бульба» Гоголя: отзывы критиков и современников о произведении.
Критика о повести «Тарас Бульба» Гоголя
П. А. Плетнев:
«…Императрица сошла слушать Бульбу. Красоты его поразили ее; но она думает, что это злоупотребление таланта так ярко рисовать ужасы. Вот следствие французского вкуса.»
(П. А. Плетнев — Я. К. Гроту, 10 ноября 1842 г.)
М. П. Погодин:
«…А Тарас Бульба! Как описаны там казаки, казачки; их набеги… Запорожье, степи. Какое разнообразие! Какая поэзия! Какая верность в изображении характеров! Сколько смешного и сколько высокого, трагического! О! на горизонте русской словесности восходит новое светило, и я рад поклониться ему в числе первых!..»
(М. П. Погодин — В. П. Андросову, 1835 г.)
В. Г. Белинский:
««Тарас Бульба» есть отрывок, эпизод из великой эпопеи жизни целого народа. Если в наше время возможна гомерическая эпопея, то вот вам ее высочайший образец, идеал и прототип!.. Если говорят, что в «Илиаде» отражается вся жизнь греческая в ее героический период, то разве одни пиитики и риторики прошлого века запретят сказать то же самое и о «Тарасе Бульбе» в отношении к Малороссии XVI века?..
И в самом деле, разве здесь не все козачество, с его странною цивилизацией, его удалою, разгульною жизнию, его беспечностию и ленью, неутомимостью и деятельностию, его буйными оргиями и кровавыми набегами?.. Скажите мне, чего нет в этой картине? чего недостает к ее полноте? Не выхвачено ли все это со дна жизни, не бьется ли здесь огромный пульс всей этой жизни?
Этот богатырь Бульба с своими могучими сыновьями; эта толпа запорожцев, дружно отдирающая на площади трепака, этот козак, лежащий в луже для показания своего презрения к дорогому платью, которое на нем надето, и как бы вызывающий на драку всякого дерзкого, кто бы осмелился дотронуться до него хоть пальцем; этот кошевой, поневоле говорящий красноречивую, витиеватую речь о необходимости войны с бусурманами, потому что «многие запорожцы позадолжались в шинки ж*дам и своим братьям столько, что ни один чорт теперь и веры неймет»; эта мать, которая является как бы мимоходом, чтобы заживо оплакать детей своих, как всегда являлась в тот век женщина и мать в козацкой жизни…
А ж*ды и ляхи, а любовь Андрия и кровавая месть Бульбы, а казнь Остапа, его воззвание к отцу и «слышу» Бульбы и, наконец, героическая гибель старого фанатика, который не чувствовал своих ужасных мук, потому что чувствовал одну жажду мести к враждебному народу?.. И это не эпопея?.. Да что же такое эпопея?..
И какая кисть, широкая, размашистая, резкая, быстрая! какие краски, яркие и ослепительные!.. И какая поэзия, энергическая, могучая, как эта Запорожская сечь, «то гнездо, откуда вылетают все те гордые, и крепкие, как львы, откуда разливается воля и козачество на всю Украину!..»
(В. Г. Белинский «О русской повести и повестях г. Гоголя («Арабески» и «Миргород»)», 1835 г.)
Д. Н. Овсянико-Куликовский:
««Тарасъ Бульба» — историческая повесть, в которой самым причудливым образом слиты элементы романтизма с элементами реализма. Поэт изображает в исторически-верных, реалистических чертах быт и нравы Запорожья и в то же время явно идеализируется их. Он и рисует и воспевает.
Бытовые сцены написаны кистью художника-жанриста, характеры же героев представлены так, как это приличествуѳт только поэту-романтику, которому историческое прошлое рисуется в необычном, героическом освещении, не соответствующѳм действительности. Этой двойственности произведения отвечает и перемежающийся тон повествования, то простой и спокойно эпический, то приподнятый, восторженный и даже местами вычурный. Все это не мешает высокому художественному достоинству повести. <…>
…в «Тарасе Бульбе», как и во многих и притом величайших произведениях Гоголя, живо сказалось характерное для его творчества стремление — улавливать черты национальной психологии и превращать бытовые и психологические типы в национальные. <…>
В «Тарасе Бульбе» выведенные лица носят яркий отпечаток малорусского национального уклада: это не только типы казацкие, запорожские, но и малороссийские, национальные. Старик Бульба, Остап, Андрий, как и второстепенные лица, — типичные «х*хлы». Известно, как трудно описывать «национальную физиономию» или, выражаясь точнее, как трудно разбираться в чертах и особенностях национальной психологии. <…>
Если в «Вечерах на хуторе» он воспроизводит черты украинского национального склада непроизвольно, больше чувствуя, чем понимая их, то в «Тарасе Бульбе» он уже их понимает, уже имеет в своем распоряжении определенный взгляд на психологию малоросса, как таковую, и даже кое-что уяснил себе в трудном вопросе о ее происхождении, ее историческом развитии. <…>
Повесть Гоголя полна кровавых описаний, вызывающих отвращение. Но он не имел в виду такого эффекта, и в повести нет гуманной тенденции, с ним связанной. Тарас — великий характер, истинный герой, человек идеи, христианин, готовый положить голову за веру. И все свои зверства он совершаете во имя идеи, и Гоголь думает, что они от этого не просто зверства, а подвиги. <…>
Следует ли отсюда, что в художнической натуре Гоголя заключались элементы «артистической жестокости» в роде тех, какие несомненно были присущи Достоевскому? Думать так — значило бы не понимать Гоголя, который был не только истинным художником, но и человеком высоко-гуманным. Дело объясняется проще: ошибкою поэта, увлеченного желанием быть своего рода «Гомером». Он явно подражаѳт приемам старого эпоса — от Гомера до «Слова о полку Игореве».
Он хочет писать наивно, пластично и красочно — так, чтобы эпоха ожила под его пером, и не был бы видѳн автор, человек другого века, других понятий и нравов. По примеру старинных эпических поэтов, он не только повествует и рисует, но и воспевает «доблести» героев, превознося силу их духа и их кулака. Культом физической силы, отваги, удальства проникнута повесть Гоголя, представляющая собою любопытный образец архаизирующего искусственного эпоса, своеобразно повторяющего наивность, непосредственность и грубость старого…»
(Д. Н. Овсянико-Куликовский «Гоголь в его произведениях: к столетию рождения великого писателя. 1809-1909», 1909 г.)
Это была критика о повести «Тарас Бульба» Гоголя: отзывы критиков и современников о произведении.
