Картина «Похищение дочерей Левкиппа», Рубенс

   Остается загадкой, почему художник красиво «раздевал» девушек — сестер Гилаир и Феб, дочерей Левкиппа, и помещал их в чистом поле, в полуденный зной, где их «условно похищают» Кастор и Поллукс, которых являются двоюродными сестрами красавиц, согласно древней мифологии.

   Безусловно, за маэстро Питером Паулем Рубенсом закрепилась репутация «певца» человеческого тела и мастера напряженных, многофигурных сцен со сложным композиционным замыслом и традиционно завуалированным смыслом. Композиция этого полотна ритмична и на первый взгляд напряжена, но тем не менее мастер мастерски вписал все восемь фигур сначала в круговое движение, а затем в почти правильный квадрат.

   Движение начинается сверху, от Кастора, который сидит на коне и поднимает девушку, ко второй девушке, рука которой как бы отталкивает ногу стоящего на земле Поллукса и, возвращаясь к предыдущей точке , взмывает в небо. Там, к небу, устремлены взгляды девушек, то просящих богов о спасении, то благодарящих присланных женихов (их ведь похищают для замужества!).

   Легкие, яркие пятна на роскошных фигурах рыжеволосых девушек, согнутых в быстром порыве, прекрасно контрастируют с загорелыми, сильными фигурами юношей в воинских доспехах. Развивающиеся, как на ветру, красные и темно-зеленые ткани за спинами мужчин и белые и золотые ткани вокруг сестер создают чудесную цветовую декоративность всего полотна. Фигуры персонажей одновременно напряжены в порыве и как бы, по замыслу художника, движение замедлено, чтобы подчеркнуть кульминацию происходящего.

   Маленькие амуры, висящие на шеях лошадей похитителей, явно свидетельствуют о романтических намерениях похитителей. Низкая линия горизонта создает прекрасный контраст всей композиции с множеством фигур на фоне яркого неба, усиливает ее общий пафос. Рубенсу удалось создать необычную декоративную композицию, изобретательно переплетая и сочетая линии и формы. Мастер, как обычно, любуется молодыми, крепкими, здоровыми телами персонажей, придавая им немного лишнего «великолепия» и грубой, земной красоты.

   Изначально драматичный, старинный сюжет приобретает на авторском полотне мощный эстетический резонанс, «барочную» элегантность и пышность, но в то же время легкость и легкость. Великий Флеминг, словно уводя нас от реальности, создает сложную игру линий и цветовых пятен, наделяя своих персонажей необычайной чувственностью, силой и жизнерадостностью.